|
Главная
Хроника
Документы
Мнения Об архиве
|
Георгий Вадимович Вилинбахов,
заместитель директора Государственного Эрмитажа по научной
работе, Государственный герольдмейстер, председатель Геральдического совета
при Президенте РФ
беcеда с журналистом Петром Годлевским
в передаче "Инверсия" на телеканале "Петербург" 25
февраля 2003 г.
Г.: Уважаемый Георгий Вадимович! Вы только что вернулись
из Москвы, где участвовали в обсуждении проблем Санкт-Петербурга в
рамках Круглого стола членов Совета Федерации и деятелей науки и культуры.
Какие проблемы обсуждались за круглым столом в Совете Федерации? Какова
роль Санкт-Петербурга в становлении российской государственности? Были
ли высказаны какие-то новые идеи?
В.: Я думаю, что смысл любого круглого стола не в том,
чтобы рассказывать друг другу всем известные истины: какой прекрасный
город Петербург, как мы все его любим и т.д. Мне кажется, что такие
встречи имеют смысл, только если обсуждаются проблемы сегодняшнего дня.
Г.: Какие главные проблемы были поставлены в Москве
и кто был приглашен для обсуждения?
В.: Проводил круглый стол Совет Федерации, от Петербурга
были приглашены: директор библиотеки Академии Наук В. Леонов, директор
Музея истории Петербурга Б.С. Аракчеев, директор Эрмитажа М.Б.
Пиотровский и его заместитель - Ваш покорный слуга, одновременно советник
по геральдике при Президенте РФ, от Академии Наук были академики Б.
В. Ананич, Чубарьян и другие.
Обсуждались многие темы, две
самые важные получили звучание на уровне Совета Федерации. Первая - это проблема
Музея истории города, о которой говорил Борис Серафимович Аракчеев.
Вторая, может быть, более важная, т.к. имеет общегосударственное
и общенациональное значение, о судьбе Российского государственного исторического
архива, расположенного в зданиях Сената и Синода.
Г.: Другие участники встречи, чиновники и члены Совета
Федерации, имеют представление об этой проблеме и могут как-то повлиять
на ее решение?
В.: Для многих эта информация прозвучала впервые, хотя
председатель Совета Федерации С. Миронов направлял письма и управляющему
делами Президента В. Кожину и премьер-министру М. Касьянову, с предложением
решать проблемы РГИА без спешки. К большому сожалению, развитие событий вызывает
определенные опасения за судьбу архива.
С самого начала ход событий пошел по линии административных
решений, без анализа ситуации вокруг архива. По нашему мнению, прежде
всего на стол правительства должно было лечь очень авторитетное современное
заключение о том, есть ли вообще необходимость в переводе архива из этого здания,
о состоянии зданий Сената и Синода, в какой степени они нуждаются в капитальном
ремонте. Должна существовать некая программа, которая предусмотрела бы
все аспекты развития архива. Только строительство нового хранилища не
решает всех его проблем. Если не будет дополнительного финансирования
хозяйственной деятельности архива, если не будет предусмотрено расширение
штатов, решен вопрос о заработной плате работников архива, если архив
сможет платить за содержание зданий, а не будет постоянно в долгу - вот
те основные проблемы, которые должна решать действительно настоящая
государственная правительственная программа.
Вместо этого выходит Распоряжение Правительства РФ № 1784-р,
которое информирует, что для архива будет строиться новое здание. Сразу
возникают вопросы: где оно будет строиться, когда начнется работа по разработке
проектной документации, кто будет принимать участие в этой работе.
Просто - должно быть построено здание! Но само по себе ничто не может
быть построено! Должен быть проект, смета, согласование с пользователями,
схема финансирования и т.д.
Второй пункт - это передача зданий Сената и Синода Управлению
делами Президента. Опять-таки без участия архива, опять без разъяснения,
для чего. Допустим, могла бы быть идеальная схема, что директору архива
и руководителю Росархива не нужно будет думать ни о коммунальном хозяйстве,
ни о ремонтах. Это всё, так же, как и здания, будет находиться в ведении
Управления делами Президента, именно они будут заниматься всеми хозяйственными
делами, от крыши до подвала, чтобы там было всё в порядке. То есть, архив
стоит на своем месте, функционирует, там всё в порядке, директор и сотрудники
занимаются только своим прямым делом.
Г.: Идеальная схема?
В.: Да, это идеальная схема. Но то, как начинают развиваться
события, начинает вызывать опасения. Схема эта идеальна, но вряд ли
ее имели в виду, когда обратили внимание на здания Сената и Синода. Не
очень понятна идея, которая закладывается в основу: что предполагает передача
здания в ведение Управления делами Президента? Строится новое здание,
но при этом Архив сохраняет здания Сената и Синода за собой, только в
нормальных, комфортных условиях и архив и читальный зал, но все это становится
архивным научным центром и т.д.?
Как у Российской национальной
библиотеки, где построено новое здание, но старое никто не забирал. Как с
Эрмитажем, у которого есть новые фондохранилище и здание, но никто не посягает
на здания, которые занимает Эрмитаж - Зимний дворец и другие.
Далее вопрос, который очень волнует
всех - как планируется эта работа по перемещению архива.
Мы узнаем, что директора архива
А.Р. Соколова возят по конкретным точкам в городе, которые показывают как временное
хранилище - это катастрофа! Просто катастрофа! Потому что, если это планируется,
нужно всеми силами это предотвратить. Любое временное хранение архива - это
изъятие его из научного оборота, это прекращение всех исследований на многие
годы. Это огромная угроза для отдельных исследователей и для государства. Перевод
и размещение архива в неприспособленном здании - просто катастрофа на многие
десятилетия.
Когда нам известно, что директор РГИА вместе с представителем
Росархива Тарасовым осматривают здания на Суворовском проспекте 32-б (здание
бывшей Академии Генерального штаба, сейчас Высший военный университет
связи). В какую голову могла придти идея историческое здание, которое
называли "кузницей кадров" военачальников ХIХ - начала ХХ
вв., превращать в склад для временного хранения главного собрания исторических
документов России? Если даже оттуда и выезжает учебное заведение, оно
должно быть сохранено как исторический центр, как военный, научный центр.
Там, помимо всего, существуют условия для выполнения многих других целевых
функций. Начинается самое страшное, когда здание перестают рассматривать
как функциональные, когда забывают, для выполнения каких задач они построены.
Авторы перевода архива на временное хранение считают, что здание - это
просто коробка, которую можно наполнять чем угодно и как угодно!
И второй адрес - это недостроенное здание Российского
государственного архива военно-морского флота (РГА ВМФ). Оно возводится
уже 9 лет. Если передать его, значит, остановится расширение военно-морского
архива, которого ждут уже много лет, значит, не будут решены проблемы
РГА ВМФ.
И третье здание - больница Академии последипломного образования
на проспекте Просвещения, 45. Оно занято.
Г.: То есть, показывают маневренный фонд?
В.: Предлагают маневренный фонд. И это то, против чего
нужно выступать абсолютно на всех уровнях. Эта тема прозвучала вчера,
на Круглом столе.
Третье направление беседы: подход ко всему, что происходит
с историческим архивом, должен быть совсем иным. Любой разговор об архиве
нужно начинать не с ведомственного документа, вроде протокола совещания
в Минэкономики. Какое вообще Минэкономики имеет отношение к делам архива,
к Росархиву? Как оно вообще может принимать какое-то решение? Минэкономики
должно рассматривать программу финансирования работ, финансирования архива,
а не ставить вопрос о переводе его во временные помещения.
Г.: Вот получится все по Виктору Степановичу "Может
быть, хотели, как лучше, а вышло - как всегда".
В.: Видите ли, это та ситуация, когда невозможно, чтобы
получилось "как всегда". Результатом может стать потеря для
страны такого национального достояния, как Исторический архив. Мы просто
не имеем права это допустить. И еще: для нашего города потеря национального
достояния - это очень больная тема. Это как рана, может быть, и зажившая
со временем, но болезненная. Слишком много потерь: и памятники архитектуры,
которые мы потеряли во время блокады. Великолепно восстановлены Павловск,
Петергоф, Царское Село, но нужно помнить, какими усилиями, и помнить,
в каком состоянии Гатчинский дворец, Ораниенбаум! Мы прекрасно помним
и распродажу национальных ценностей из музеев, и страшный пожар Библиотеки
Академии наук, и особняк Шереметевых на Шпалерной. И потому любое такое
неаккуратное прикосновение к теме сохранения национальных и культурных
ценностей вызывает болезненную и достаточно жесткую реакцию.
Г.: Здесь не прикосновение, а покушение.
В.: Да, покушение. Архив должен сохраняться, и
потому и должна быть жесткая реакция.
Мы должны добиться признания того, что архив должен сохраниться.
Должна быть разработана конкретная программа с участием не только деятелей
экономического блока, не только чиновников и хозяйственников из Министерства
экономики и Министерства коммунального хозяйства, но и архивистов, историков,
других ученых и горожан. Должна быть привлечена научная общественность
Петербурга и других городов, и все должны знать, что происходит с архивом,
а не узнавать о таком важном решении из каких-то оговорок, из каких-то
недомолвок, каких-то сплетен.
Г.: Знать, что происходит, должны не только горожане,
информировать нужно всех граждан России.
В.: Тема очень болезненная. Нависла реальная угроза
изъятия зданий Сената и Синода, которые, как и Зимний дворец, и Кремль, являются
символами российской государственности.
В ХVIII - начале ХХ в. они были местом пребывания высших
органов власти российского государства. И если можно отнять здания Сената
и Синода, значит, это же можно сделать и с Зимним дворцом с его коллекциями,
с Кунсткамерой, с Академией наук.
Назад
|
